Капитан? Рулевой? Пассажир?

Набрано баллов: 80

Вы охотно бываете рулевым, но можете, если это необходимо, передать штурвал в верные руки. При оценке причин собственных трудностей вы вполне реалистичны. Гибкость, рассудительность и чуткость всегда бывают вашими союзниками. Случаются ситуации, которые никак вас не касаются, вы не несёте за них никакой ответственности и тем не менее, если требуется, всё-таки берёте ответственность на себя. Вы обычно знаете, когда это нужно сделать. Вы умеете жить в добром согласии с другими людьми, не нарушая внутреннего согласия с самим собой.

@темы: девичье, тесты

---

Забыла совсем.))) В день рождения, когда мы возвращались из суши-ресторана, навстречу попалась слегка нетрезвая компания. Я тогда была в мини-платьице и ботфортах, и мне прилетел комплимент. Дескать, "вот бы у меня были такие ножки".
Все бы ничего, но сказал это парень. Шедший под руку с другим парнем.

@темы: приколы, все грани маразма, мир вокруг нас, девичье

---

Люди, кто хочет поржать, идите сюда:
www.inosmi.ru/translation/248859.html
Все-таки шедевральнее поляков никто русофобские статьи не пишет.
Начало сразу доставляет:

Если Америка и страны Европы внезапно не займут более агрессивные позиции во внешней политике и не начнут усиливать свои вооруженные силы, Европа превратится в простую провинцию Российской империи.

Кааак я люблю, когда Россию называют империей!
И вот это классно ляпнули:

Если Европа попадет под российский протекторат, она станет еще более антиамериканской и будет еще меньше чем сейчас готова сотрудничать с США, а Россия получит контроль над огромными европейскими природными ресурсами (в частности природными ресурсами Украины).

Гигантские, блин, природные ресурсы.
Статья вся - сплошной отжиг, рекомендую.

@темы: приколы, все грани маразма, ссылки, мир вокруг нас

---

Между прочим, вчера было 150-летие со дня рождения Джерома Клапки Джерома.
Мой любимый английский писатель.

В 1899 году он побывал в России и, оказывается, написал статью «Русские, какими я их знаю». У нас она была издана под названием «Люди будущего».
Очень интересная вещь. )
Вот такой кусочек:

Русский человек - одно из самых очаровательных существ земного шара. Если он расположен к вам, он не поколеблется высказать вам это, и не только на деле, но и на словах, что, быть может, не менее полезно и необходимо в нашем старом и сером подлунном мире.

Вот тут про предтечи революции:

Русские производят на иностранца впечатление народа-ребенка, но, приглядевшись повнимательнее, иностранцу делается очевидным, что в глубине русской натуры притаилась склонность к чудовищным поступкам. Рабочие - рабы более правильное название для них - позволяют эксплуатировать себя с молчаливым терпением культурных существ. И все-таки каждый образованный русский, с которым вы говорите по этому вопросу, отлично знает, что революция приближается.
Но он говорит с вами об этом при закрытых дверях, так как не может быть уверен в том, что его прислуга не состоит на службе в сыскной полиции. Раз как-то вечером я толковал с одним чиновником о политике, сидя в его кабинете; в это время к нам вошла почтенная, седая женщина - экономка моего собеседника, служившая у него более восьми лет и считавшаяся в доме своим человеком. Увидя ее, он сразу прекратил разговор, затем, выждав время, когда дверь закрылась за ней, обратился ко мне со следующими словами:
- О таких вещах лучше говорить с глазу на глаз.
- Но ведь вы смело можете доверять ей: она так привязана ко всем вам.
- Так-то так, а все-таки надежнее не доверяться никому.
И после этого он начал прерванный разговор.
- Гроза собирается, - сказал он, - временами я совершенно отчетливо слышу запах крови в воздухе. Сам я стар и, быть может, не увижу ничего, но детям моим придется пострадать, пострадать, как всегда приходится детям страдать за грехи отцов. Мы сделали из народа дикого зверя, и вот теперь этот дикий зверь, жестокий и неразборчивый, набросится на нас и растерзает правого и виноватого без различия. Но это должно быть. Это необходимо.
Тот, кто говорит о русских общественных классах и корпорациях как о глухой, эгоистической стене, стоящей на пути к прогрессу, тот ошибается. История России будет повторением истории Французской революции, но с той только разницей, что образованные классы, мыслители, толкающие вперед бессловесную массу, делают это с открытыми глазами. В истории русской революции мы не встретим ни Мирабо {Мирабо - граф Мирабо Оноре Габриэль Рикети (1749-1791), деятель Великой французской революции. Был секретным агентом королевского двора.}, ни Дантона {Дантон Жорж Жак (1759-1794) - деятель французской буржуазной революции. Выступал за смягчение революционного террора и был казнен.}, устрашенных неблагодарностью народа. Люди, подготавливающие в настоящее время революцию в России, насчитывают в своих рядах государственных деятелей, военных, женщин, богатых землевладельцев, благоденствующих торговцев и студентов, знакомых с уроками истории. Все эти люди не обладают ложным понятием относительно того слепого чудовища, в которое они вдыхают жизнь. Они хорошо знают, что чудовище это растопчет их, но вместе с тем им хорошо известно, что за одно с ними будут растоптаны несправедливость и невежество, ненавидеть которые они научились сильнее, чем любить самих себя.

Особенно умиляет:

Мы свысока называем русских нецивилизованным народом, но они еще молоды. Русская история насчитывает за собой около трехсот лет. Мне кажется, что русские превзойдут нас. Их энергия, смышленость, когда они прорываются наружу, изумительны.
Я знал одного русского, изучившего китайский язык в шесть месяцев. Английский! Да что говорить о нем, они выучивают его во время разговора с вами. Дети играют в шахматы и на скрипке, ради своего удовольствия. В общем, мир будет доволен Россией, когда она приведет себя в порядок.

Ну, насчет молодости нашего народа Джером заблуждался. Отсчитывать возраст России от Петровского времени кагбэ смешно.
Но в том-то и прикол, что невзирая на возраст, Россия не меняется. )))

@темы: соображалки, мир вокруг нас, девичье, Хеталия

---

В скором времени видеоархивы советского телевидения станут доступными в интернете на портале CCCP-TV.ru. Как объявляют авторы, "в центре проекта — советское телевидение, включая все наши старые всем известные и любимые советские фильмы, снимавшиеся по заказу Гостелерадио СССР, популярнейшие в нашем общем советском прошлом телепередачи: Клуб кинопутешественников, Международная панорама, Вокруг смеха, Голубой огонек, программа Время, телеспектакли и многое другое".
news.eprst.ru/news.php?id=180298

@темы: ссылки, мир вокруг нас, девичье

---

У меня уже второй месяц идея-фикс: поставить линукс. Я как могу себя отговариваю, но оч. хочется, хоть практической пользы не предвидится.
В минуту слабости отправила знакомому программисту смс, спросила, где взять. Он тогда не ответил, на сердце у меня отлегло, и на пару недель даже отпустило. Но потом идея-фикс вернулась.
На днях тот знакомый позвонил и сказал: "Закадри лучше парня и трахайся с ним".
Ну блять. Даже не знаю. Линух хочется больше, чем парня.

@темы: приколы, девичье

---

Люди, Химаруйя додзю нарисовал по Хеталии!
Тут.

@темы: ссылки, Хеталия, трава чертополох

---

Я поняла, почему так много гопоты. Это волонтеры доброй воли - они исполняют Ванечкину мечту.
ОНИ ЗАСЕВАЮТ СТРАНУ СЕМЕЧКАМИ!

@темы: приколы, соображалки, мир вокруг нас, девичье, Хеталия

---

КВН сегодня порадовал. Сначала зарисовка на тему "любовь возможна не только между людьми, но и между странами". Потом, в конце, в музыкальном конкурсе, заява навроде "мы Россию как женщину любим, и поем для нее серенаду".


А, и еще понравилось, типа Медведев - Обаме: самым важным другом России всегда будет Америка. А какая - Южная или Северная - от вас зависит.

@темы: приколы, девичье, Хеталия

---

Люди! Я нашла фразу, которая классно описывает ОТП. Тот, который с Литвой.

393220 [ + 2201 − ] [:||||:] утверждена 2007-11-20 в 01:48
Когда я её увидел в первый раз, у неё было такое жалостливое личико, что хотелось её оттрахать и потом пожалеть.. так и повелось.

@темы: приколы, девичье, Хеталия

---

Тааак, теперь и в Латвии подсчитали убытки от советской власти.
news4k.com/4043-latvija-podschitala-ushherb-ot-...
Вот людям делать нечего. Заведомо же ясно, что никакой компенсации не получат. Какой смысл в том, чтобы подсчитывать, насколько сильно тебя обидели? Мазохизм, ей-богу.
Вот зачем внушать собственным гражданам, что они и тут несчастные, и там убогие, и туда-то их силком тащили, и никто-то их не уважал. Но все из-за Черного Властелина, если б не Саурон, они бы сейчас жили в светлом Лориэне. Это что, должно поддерживать национальный дух?
Все же не верю, что британские ученые латышские чиновники настолько наивны. Какой-то смысл в этих изысканиях быть должен.
Или некоторые цинеги правы, и это действительно антикризисные меры? Надо же где-то бабки брать, а Старая Европа кормить не будет.
А мож, это флэшмоб? Давайте убытки от татаро-монгольского ига вычислим и счет Монголии предъявим. Или Украина с Беларусью - Литве.

Но вообще забавно будет понаблюдать за развитием событий. Литва всякий раз, как тема всплывает, требует все меньше и меньше.

Апд. Я получила ответы на свои вопросы!
Вот здесь: www.biznews.lv/a/2009/04/28/Latvija_podgotovila...
Во-первых, ясно, зачем вообще принялись за подсчеты:
В условиях экономического кризиса финансирование работы Комиссии урезано на половин, то есть, 500 тыс. латов. Несмотря на это, исследование продолжается, и конечная сумма компенсации может быть названа уже в следующем году, правда, с оговоркой, что из-за нехватки денег это число может быть неполным.
Пока не кончится бюджет - будут втыкать в калькулятор. Типа офисный планктон.
Но особенно вставляет вот:
По мнению специалиста Илгониса Умпалиса, цель получения компенсации за нанесенный Латвии урон – вполне реальна: «Думаю, такой момент настанет. Убытки возможно подсчитать, но вопрос в том, кто будет их выплачивать». Самая вероятная версия, что для выплаты убытков могут быть привлечены средства Европейского союза.
Ыыы! То есть понимают, что Россия нифига не даст, но надо подсчитать, авось с кого и удастся выжать... Наивные. Отродясь Старая Европа благотворительностью не занималась.

Еще один пример наива: Япония опять напоминает о Курилах.
vz.ru/news/2009/4/29/281522.html
Причем один японский чиновник озвучивал идею Курилы поделить поровну по площади - но премьер против.
Как неоднократно заявляли в Токио, решение вопроса о принадлежности Южных Курил может быть только одним - путем признания там суверенитета Японии. После этого правительство страны выражает готовность гибко подойти к формам и срокам передачи территорий.
Ага, аж два раза.

Нет, ну я не понимаю. Вот чего они ждут - что Россия за красивые глаза им острова отдаст? Они вообще в курсе, что нам это невыгодно? Или думают, что Россия с ними просто кокетничает - "ну нет, не дам, не дам, ах, ну ладно, шалунишка..."?
Вот зачем нам отдавать Японии Курилы? Честно отвоеванные назад, причем. Как они себе это представляют?! "Японии острова нужнее, им жить тесно, давайте поделимся?"

В голове не укладывается.

запись создана: 28.04.2009 в 23:09

@темы: приколы, все грани маразма, мир вокруг нас, неполиткорректное, девичье

---

29.04.2009 в 21:57

Пишет  Мэвис:

29.04.2009 в 18:43

Пишет  ИЖДУ:

Заечки, у меня к вам предложение.
Говорю сразу, оно не фандомное, но мне кажется, это нужно сделать.
Скоро 9ое мая.
Многие из нас повязали или повяжут в этот день георгиевские ленточки (про это разговор особый, не будем его касаться сейчас), многие будут плакать, вспоминая эпизоды войны, анализируя, учась на чужих ошибках, чтобы никогда-никогда не повторились те страшные четыре года. Кто-то будет копать грядки на даче - тоже дело полезное.
У меня есть вот такая попсовая идея.
На Театральной площади, на Поклонке, в парке Горького каждое девятое мая собираются ветераны.
С каждым годом их становится всё меньше.
Мы растём. Я думаю, каждый из нас взрослея все больше осознает громадный масштаб того, что совершили наши дедушки и бабушки.
Пока я тут толкаю пафосные речи, время уходит.
В этом году будет 64 года Победе.
Давайте соберемся девятого мая, купим цветов и поздравим ветеранов.
Понятно, что это просто детский лепет, но это меньшее, что мы можем сделать, чтобы показать: мы помним.
У меня умерли бабушка с дедушкой, которые воевали на войне, поэтому девятого мая я буду поздравлять чужих.
Я не говорю сейчас об уважении к пожилым людям, про которое мы не должны забывать остальные 364 дня в году.
Девятое мая - это их праздник. Выстраданный, выбитый кровью. Они все-все наши герои.
Давайте сделаем это?
Может, кто-то уже собирается?

апд. кросспостить можно

От себя: я очень постараюсь быть.

---

28.04.2009 в 15:26

Пишет  Гемма:

А их оказывается просто из брандспойтов можно...
Экипаж российского танкера "NS Commander" отбил нападение сомалийских пиратов при помощи пожарных брандспойтов и умелого маневра скоростью.

Попытку захватить следовавший в Сингапур танкер с экипажем из 23 россиян на борту пираты предприняли 27 апреля в 120 милях к востоку от острова Сокотра /Йемен/, когда судно вышло из международного транзитного коридора, сообщило сегодня интернет- издание "Морской бюллетень-Совфрахт".

"Танкер был атакован тремя лодками, пираты были вооружены автоматами и гранатометами, - говорится в сообщении. Экипаж танкера передал информацию оперативному дежурному ВМФ РФ и получил рекомендацию следовать к патрулирующему район большому противолодочному кораблю "Адмирал Пантелеев", находившемуся в 130 милях от места события", - сказал главный редактор издания Михаил Войтенко. "Маневрируя скоростью и курсом и выставив водную защиту из противопожарных средств, экипаж сумел отбиться от пиратов и оторваться от погони, - отметил Войтенко. - Применение пиратами стрелкового оружия повреждений судну не нанесли".

Принадлежащий новороссийской компании "NovoShip" танкер следует в порт назначения.
Отсюда.

ЗЫ. Мне вот интересно, когда прогрессивная мировая и правозащитная местная общественность вступится за бедных, маленьких, независимых, голодных африканский пиратиков, чьи права нагло нарушили российские медведи.

@темы: приколы, мир вокруг нас

---

С днем рождения меня!
Ну, почти - я родилась ровно в 10:40.

@темы: девичье

---

Совсем забыла. Касательно 13 серии Хеталии.
Много Ванечки - это ооочень хорошо, но такое ощущение, как будто аниматоры резко вспомнили/одумались/узнали, что Ванечка самый популярный среди фоннатов персонаж.
Франция прекрасен. Я сначала смотрела без сабов, и тупо не поняла, почему опять тот эпизод с аццким Ванечкой вклеили - аниматоры поленились или еще что.
Но когда посмотрела с сабами...

Во-первых, этот интерес Франсиса к Ванечке греет душу (он, кстати, чуть ли не единственный, кто к нему сам подходит).
Во-вторых, Франция так трогательно сентиментален - это сострадание на его лице, "Да, понимаю, нелегко тебе". Это так замечательно напоминает об их Особых Отношениях.
В-третьих, этот дубль-эпизод вроде не был в манге, его для аниме придумали?

@темы: девичье, Хеталия

---

Ну блииин. Х) Одно дело, когда пресса скаьывается в желтизну. Но когда она превращается не то в дамский роман, не то в криминальный...

Заголовок: Страсть, смертельно опасные тайны и предательство в путинской России (часть 1) ("The Independent", Великобритания)
Подзаголовок: Он был сотрудником элитных российских спецслужб. Она была диссидентом-драматургом. Может быть, они слишком сильно сблизились, и слишком близко подобрались к правде о печально известном теракте?

@темы: приколы, все грани маразма, мир вокруг нас, девичье

---

Вот прочитала сейчас кусочек манги с Литвой, и снесло крышу. Начала мысленно уговаривать Россию-куна. Типа: "Ну смотри, какой он сладкий! Ну давай, трахни его! Китай поймет и простит, а Франция еще и присоединиться захочет"...

@темы: ветер в голове раздувает траву, девичье, трава чертополох

---

Что ли в марафоне свободное участие принять напоследок? Ммм?

@темы: соображалки, девичье

---

Много мата.

Полчаса назад случился хуякс - подцепила вирус - видать, тот легендарный новый, что выпустили 1 апреля.
Короче, выглядит это так: синий экран смерти со значком биохазарда, анимация в виде быстро мечущегося курсора и надпись. Брехня о том, что повредились какие-то драйвера, и чтобы восстановить, нужно кинуть смс на такой-то номер. Стоит 50 центов, типо. Приспособились, суки, к кризису, зарабатывают.
Соль в том, что это окно свернуть нельзя. И вообще блокируется менеджер задач.

Но. НО. У меня ДВЕ виндозы!!!
А меня еще спрашивали некоторые неумные личности, нахуя мне 98я. ) Как раз на такой хуякс.
Загрузила, нашла два экзешника, удалила, потом для верности прошлась виндоктором. Вуаля! Все путем.
Только менеджер задач сцуко "заблокирован администратором", а администратор - это я, какого хуя!
Разберусь завтра.

@темы: приколы, грех: гнев, девичье, злобства

---

"Наблюдатель".

Так. Это была вторая попытка в жизни Маранты написать яойчег с высоким рейтингом. Я не волшебник, я только учусь.

Название: «Наблюдатель».
Автор: Maranta.
Бета: Aerdin.
Пейринг: Америка/Россия, Литва.
Рейтинг: R.
Жанр: drama.
Саммари, оно же исторический обоснуй и эпиграф см. ниже.
Дисклеймер: все уже украдено до нас.

С горячей благодарностью к Aerdin, которая привела мой бред в божеский вид, и к Kundze_Melna, которая пробуждает во мне лучшее. Кто же виноват, что лучшее во мне - это тяга к яою и мозгоебству?


Распад СССР сопровождался и деконструкцией символов советской эпохи, включая Родину-Мать. Характерным примером подобной деконструкции стало использование образа с плаката И. Тоидзе в рекламе моющего средства (заметим, что это одновременно явилось и попыткой семиотической перекодировки образа женщины в соответствии с новым типом патриархального дискурса: стиральный порошок вместо текста военной присяги). Более того, двойная ирония здесь связана со словом «чистота», воплощением которого и была Россия-Матушка до того, как быть проданной для рекламы западной корпорации.
<…>
Наконец, мы видим еще один образ: Россия как шлюха; проституция становится метафорой внешней политики страны в 1990-х годах.

О. В. Рябов, «Россия-Матушка»: история визуализации.


Отселившись, наконец, из дома России, Литва себя балует: делает все то, что раньше ему было запрещено. Общается с кем хочет, сам решает, куда пойдет, готовит, что любит сам.
И припоминает приглашение Америки, конечно – то, давешнее, еще до войны. Тот вроде бы не сразу его узнает по встрече, память короткая, девичья, но это не страшно. Все равно ведь дружелюбен, да и прошлым Литву не попрекает.
С Альфредом весело, он любит похвастаться каким-нибудь новым изобретением, зачастую бредовым, и совсем не говорит о делах. И слова «независимость» и «свобода» ему нравятся даже больше, чем Литве – до сих пор не надоели, не наигрался за двести лет; Америка все же совсем мальчишка.
Торис не остается у него на этот раз, но часто приходит помочь с уборкой – дом Америки по-прежнему не знает женской руки, и работы много. Не настолько, как в доме России, конечно, вот уж где множество комнат, в части которых он так и не был ни разу, нежилых и заброшенных, и лабиринты коридоров, где страшно заблудиться, а в доме Америки нет лишних комнат, и можно бродить без карты.
Альфред появляется и уходит всегда неожиданно, он все время куда-то спешит, словно тысячей дел сразу занимается. К нему часто приходят – и такие же, как они, и просто люди; Литва старается не мешать, тихо выполняет свою работу. Америка его почти не теребит, не ищет специально; правда, наткнувшись в кухне или застав за уборкой, задерживается и болтает, болтает – пока не посмотрит на часы и не сбежит по очередным своим делам.

Вот и сейчас вернулся, сильно опоздав к обеду – зря Литва готовил, пришел взъерошенный, довольный, уселся на плетеную корзину для белья и щебечет. Что-то про шаттлы. Литва молча гладит простыни, внимает привычно – кого он только не слушал в своей жизни.
Он очень, очень удивляется, когда Альфред, посмотрев на часы, не срывается, как всегда, с места, а заявляет: «Закругляйся, наверное». И надо же – сам выключает утюг, протянув руку, и встает с корзины с какой-то торжественной миной.
- Хочешь, покажу кое-что? Только это секрет, - Джонс наклоняется и заговорщицки подносит палец к губам. – Никому-никому, ладно?
И, дождавшись от Ториса удивленного кивка, хватает за руку и тащит за собой, вверх по лестнице, по коридору. Мимо рабочего кабинета, к следующей двери. Достает из кармана ключ. Литве отчего-то вспоминается сказка о Синей Бороде; любопытство, оно часто наказуемо – может быть, не стоило соглашаться.
Но поздно, Альфред отпирает двери, и там – ничего страшного, никаких трупов, никаких тебе скелетов в шкафу; просто комнатка навроде малой гостиной. Кресло в углу у окна, журнальный столик и софа – да на западной стене деревянное панно, вырезана сцена не то охоты, не то войны.
- Вот, - говорит Америка, триумфально указывая на стену.
Литва послушно рассматривает панно, совсем не понимая, зачем его сюда притащили – красиво, конечно, но ему тысяча лет, его уже не удивить ни антиквариатом, ни, тем более, современной стилизованной подделкой.
Америка, взмахнув руками, как фокусник, поворачивается и, отсчитав сверху третью фигурку с ружьем, надавливает пальцами – Торис машинально отмечает, что надо будет протереть полировку, – и панно разъезжается, обнажая неглубокую нишу. Вместо задней стенки – темноватое стекло, будто оконце в кабинет Америки. С той стороны, Литва помнит, на стене большое зеркало в золоченой раме – он всегда его на нарциссизм Джонса списывал.
- Это Англия первым придумал, - продолжает тот между тем оживленно, - у меня, правда, так и так камеры понаставлены, но прикольно же! Помнится, оставил я здесь как-то Дика…
Литва слушает вполуха, кивая время от времени. Ему не по себе. У Америки всегда хорошее настроение с тех пор, как распался Советский Союз, но лихорадочное это сегодняшнее оживление вызывает у Ториса не самые лучшие ассоциации.
- Вот, а этот рычажок отключает звукоизоляцию, - Америка скребет ногтем по чуть заметному выступу на стенке ниши. – Это фигня, конечно, жучки все равно стоят, да и тебя становится слышно – но это все Англия, у него в доме стенки цельной нет, везде проходы, тайники, - звонок в дверь обрывает его на полуслове, и Америка быстро поправляет очки, футболку одергивает и идет открывать.
Обернувшись на пороге, подмигивает Литве, прежде чем выйти в прихожую. В замке проворачивается ключ, и удаляются от двери торопливые шаги.

Торису очень, очень не по себе, он уже как натянутая струна, когда в коридоре слышатся шаги двоих и два голоса – и один из них настолько знакомый, что мурашки по коже, и сердце ускоряется, тук-тук-тук. Литва этого голоса лет пять не слышал – минуты, в общем-то, по меркам нации. Он не успел ни забыть, ни отвыкнуть, и сердце не успело.
Что, спрашивается, Альфред задумал? Литва не любит сюрпризов, ему хочется мирной, спокойной жизни, бальзама для истерзанных его нервов. Он бы ушел прямо сейчас, тайком выскользнул из дома Америки, только дверь закрыта снаружи. А панель на стене – открыта, и вряд ли Альфред ее просто так забыл. Подсматривать неприлично, но от скуки и нервозности Литва все-таки смотрит.
На России нет в этот раз плаща или шинели, только синий костюм-пара да неизменный шарф на шее, намотанный, как кольца удава. Брагинский очень спокоен, неправильно спокоен в доме Америки, хотя по своей воле никогда бы не пришел, Литва точно знает. Но Россия болен сейчас, он один остался в доме и даже не удерживал никого особо – может быть, от жара он плохо сейчас соображает, потому и ведет себя так странно. Покорно.
Россия не спорит с Америкой, когда тот начинает убеждать его в чем-то, оживленно жестикулируя. Он не отказывается, когда тот пододвигает к нему какие-то бумаги на подпись. И не реагирует, когда Альфред подходит и, запустив пальцы ему в волосы, оттягивает голову назад, жадно вглядываясь в запрокинутое лицо, равнодушное по-прежнему.
Литва ежится, цепляясь за портьеру. Ему не нравится, впервые не нравится находиться в доме Америки. Ничего особенного, в общем-то, не происходит, у большой политики всегда было две стороны – и вот она, изнанка. Но сам он давно из этой большой политики выбыл, сколько можно со стороны смотреть, как договариваются те, кто сильнее его.
А Россия ведь и сейчас сильнее, и к нему, Торису, уж конечно, не пришел бы предлагать себя, и не стал бы вот так покорно подставлять шею под поцелуи, больше похожие на укусы, сам отмотав два витка шарфа. Ему – не стал бы.
С трудом оторвавшись, облизнув машинально губы, Америка расстегивает на России пиджак, еще не сняв его – рубашку, торопливо, будто ждет, что тот передумает в любой момент. Когда Брагинский сбрасывает с себя его руки и встает, Альфред застывает, он сейчас как ребенок, которого поманили лакомством и вот-вот отберут – но тот не уходит, нет. Снимает пиджак и рубашку – без позерства, как перед сном раздевается, – не глядя бросает в кресло, тянет за язычок молнии на брюках. Все сам. Он ослепительно бледный рядом со смуглым от солярия Альфредом, и нагота его от этого кажется куда более непристойной. Даже соски светлые – Америка не выдерживает, впивается языком и пальцами, жадно, голодно; он сейчас ярко, кукольно красив – загоревшиеся глаза под золотистыми щеточками ресниц, яркие губы, зарумяненные скулы.
Россия слабо хмурится, глядя в потолок; помедлив, опускает ладонь на соломенную макушку, не то успокаивая, не то придерживая. Будто решает что-то для себя – и, решив, запускает руку Альфреду под футболку, пощипывает «кошачье место» между лопаток, царапает легонько. Свободной рукой гладит по ребрам, поощряя, пока тот не находит в себе силы оторваться.
Америка, тяжело дыша, опускается на краешек стола. Расстегнув джинсы, приспускает вместе с бельем; протягивает руки к России, подзывает жестом, тот делает шаг к нему и опускается на колени, одним плавным движением, как большой хищник. Кладет руки Америке на бедра, властно кладет, старой имперской повадкой, чуть нажимает большими пальцами у паха – Альфред над ним вздрагивает, – и Торис щурится машинально, сейчас будет страшно, кровь и выдранные кишки, принудительная кастрация… Но нет, Америка приоткрывает рот в неслышном вздохе, на лице у него поистине безумная усмешка, торжествующая, только Россия этого не видит, вылизывает старательно, в рот пока не забирая. До этого так и не доходит, правда, – Альфред, поспешно подергав за пепельную прядку на затылке, прерывает его через полминуты. Иначе мальчишки надолго не хватило бы, наверняка: Россия – старый любовник Франции и хороший ученик, все-все умеет, даже соблазнять. От Брагинского и сейчас глаз не оторвать, когда он лениво облизывает заалевшие губы, с той же плавностью поднявшись с колен.
Америка, вскочив на ноги, скидывает быстро джинсы, следом трусы, скомкав, отправляет на пол. Он родом из лета, бронзовый от загара, еще по-мальчишески поджарый, рядом с Россией кажется совсем юным. Торопится – у него, наверное, это впервые: большая победа, сильный и умелый любовник, – а Россия не торопится никуда, хоть и у него член налился кровью, яркий как тюльпан. Истерзанные Америкой соски стоят. Тот опять удержаться не может – гладит раскрытой ладонью по груди, по бедру, обойдя Брагинского со спины, кладет руку ему на крестец, пытается хозяйски, а выходит изучающе. Надавливает легонько, и тот понимает – прогнувшись, опускается грудью на стол. Подставляется.
Литва, глядя расширенными глазами, плотно сжимает губы. Он никогда раньше не считал Америку мстительным.
Крупный, тяжелый, Россия нелепо смотрится снизу, не его место. Валуны мышц перекатываются перед кожей, пока он устраивается сколько-то удобней, упершись в столешницу предплечьями. На загривке и ниже, между лопатками, серебрится пушок. Шрамов нет. Ни одного, а Литва ведь помнит, как страшно тот сожжен был в 1812 году, он сам помогал Ивану ожоги смазывать, где тот не дотягивался – на спине, на пояснице. Помнит эту светлую гривку, и как Брагинский сводит лопатки, когда больно – будто крылышки.
Пока Америка его растягивает – спеша, нетерпеливо, они не сдвигаются ничуть, будто навечно в мрамор статуи врезаны. И когда Альфред себя смазывает и, охнув, начинает неловко, неумело втискиваться, Россия только выдыхает и поворачивает голову набок, лицом к Литве, невидяще глядя в стену. Но вдруг хмурится, взгляд становится зрячим и цепким, и скользит, скользит – в пять секунд нашаривает глаза Литвы за зеркалом.
Торис задерживает дыхание, замирает, но нет, ничего страшного не происходит, только лицо у России застывает маской, глаза темнеют. Он, кажется, не замечает даже, как в него вбивается Америка, судорожно стискивая бедра. Смотрит прямо через зеркальное стекло в глаза Литвы, и Торис глаз отвести не может, оцепеневший. Кровь бухает в висках, пульсирует в кончиках пальцев и паху, и не только от страха. Он никогда не думал, что увидит Россию вот таким, никогда не смел думать, с тех пор, как начал ему служить.
Он даже ничего не видит сейчас, кроме глаз России, темных, как жимолость, на бледном лице, но все равно член стоит как литой, и Литва ничего поделать не может, даже пошевелиться. Польша рассказывал ему сказки про василисков, а он не верил, но теперь-то знает, что можно заставить окаменеть просто взглядом. Он, кажется, так и остался бы статуей, или сердце бы не выдержало гонки, но Россия сам отворачивается – вырывает взгляд, как меч из груди, и Торис может наконец вздохнуть, пятится назад-назад, до кресла, глаз не опуская. Отсюда ему Америку уже не видно почти, но Россия будто в рамку заключен, и видно, как он, зажмурившись, прогибается в пояснице, и – неужели все-таки больно ему, не может этого быть…
Литва выдыхает тяжело, со всхлипом, стискивая подлокотники кресла. Ему запретили к себе прикасаться еще в семьдесят пятом, Россия запретил. С тех пор, как он не должен слушаться России, Торис нарушал запрет несколько раз, почти без удовольствия, механически, просто чтобы помнить, что сам по себе теперь. А сейчас Брагинский там, за стеной, и обязательно узнает, со своим слухом звериным, что он непослушен, что он приказов России не помнит даже.
Литва, решившись, опускает руку к ширинке и тянет за язычок молнии, и это один из самых отчаянных поступков в его долгой жизни. Руки дрожат. Он, пожалуй, не посмел бы все-таки, смотри сейчас Россия в его сторону, но Брагинский не смотрит, он отвернулся милосердно, даже глаза закрыл. Может быть, стыдится. Нет, невозможно, конечно: Россия никогда о своих поступках не жалеет; и точно вовсе Литву ни во что не ставит, чтобы стыдиться перед ним.
Но все же от крамольной этой мысли он толкается в кулак быстрее, помимо воли. Надо бы облизнуть ладонь для удобства, только во рту пересохло. Сердце колотится почти болезненно. А там, по другую сторону зеркала, Россия закусывает губы так, что те наливаются кровью; выглядит это гораздо непристойней, чем сам секс, и Литва не может глаз отвести, ласкает себя лихорадочно, почти болезненно, забыв, что хотел доказать, забыв, что всегда так старался не думать о России в такие минуты.
А вспомнив наконец, отрывает взгляд от зеркала, глубоко вдыхает, гладит себя медленнее. Пытается сдерживаться, разглядывая узор на портьерах, изгибы подлокотников, подвески на люстре; но взгляд все равно бегает, и приходится закрыть предательские глаза, во избежание соблазна.
Как же хорошо, что из кабинета совсем ничего не слышно. Россия во время секса хрипло стонет – так, что от низкого звука этого аж протряхивает, Франсис от этого просто с ума сходил, помнится, а Литва, поджав губы, уходил в дальние комнаты, чтобы не видеть, не слышать, и будь прокляты приоткрытые двери.
Сам он никогда в той постели не бывал: адъютант, прислуга, но никогда – постельная грелка, и ему нечего вспомнить, кроме редких, случайных прикосновений, руки на плече, похвалы скупой и этих стонов, от которых не спрятаться было.
Сейчас Торис не слышит ничего, но проклятая память воспроизводит их раз за разом; зажмуривает глаза крепко-накрепко, но все равно в темноте под сомкнутыми веками видит бледный мощный силуэт России, выгнувшийся, со сведенными лопатками, и не может убрать руки, не может остановиться, неможетнеможетнеможет.

Когда дыхание его замедляется, Литва достает из кармана платок, приводит себя в порядок и складывает руки на коленях, как примерный мальчик. Все – не открывая глаз и стараясь даже не прислушиваться к шагам в коридоре. Дышит размеренно и старательно ни о чем не думает.
Альфред приходит через полчаса, после душа, наверное, в свежей мятой футболке и довольный, как сытый кот. Здоровый румянец на скулах, глаза сияют. Сперва он, подойдя к стене, закрывает панель и только потом оборачивается к Литве, с улыбкой такой неправдоподобно дружелюбной, как у дошкольника. Торис честно пытается улыбнуться в ответ, но не очень-то получается.
- Здорово придумано, правда?
Литва кивает, сам не зная, чему отвечает – о зеркале Америка говорит или о собственной авантюре. Впрочем, Альфреду большего ответа и не требуется, он продолжает, просияв острозубой усмешкой:
- Хочешь сам попробовать в следующий раз?
Торис хмурится непонимающе, о чем это Америка, в самом деле; а тот, видимо, за что-то другое его гримасу принимает и уточняет торопливо:
- Я скажу ему глаза завязать, он и не узнает, не волнуйся.
Будто мальчишка, уговаривающий приятеля на шалость.
А Литва не волнуется, он просто в полном замешательстве и не знает, как объяснить, что нет, не сможет он вот так. И дело тут не в страхе даже; просто он взрослый, Литва, ему тысяча лет, и он помнит слово «честь», и «гордость», и «уважение» - и еще множество слов, значения которых Америка не знает пока.
Да и побаивается он тоже, что скрывать: Россия совсем не умеет забывать обид, а ждать – лучше всех на свете. Брагинский непременно отыграется когда-нибудь за сегодняшнее унижение; он пять веков добивался мести Литве когда-то и отплатил ведь с лихвой. Но Америка молод, не знает пока, что такое пятьсот лет, и бояться не умеет, пусть его.
Торис бормочет что-то в ответ вежливым отказом, сам себя не слыша, прощается и уходит, и не помнит, как добирается до дома. Там долго отмокает в ванне, пока вода не остывает и не оседает пена.

Он знает, что поступил в этот раз правильно. Что нельзя подчиняться соблазнам. Что такую подачку от Америки просто не смог бы принять.
Литва точно знает, что принял верное решение и жалеть о нем просто не должен – но все же, все же, все же…

@темы: фанфики, Хеталия, трава чертополох